От сумы да тюрьмы: допрос и автограф под протоколом

Инструкция по выживанию от бывшего заключенного и депутата. Часть 2-я

Признанный правозащитным центром «Мемориал» политзаключенным, журналист Сергей Еретнов, пройдя все закамские СИЗО и нижнекамскую колонию, в своей серии блогов для «БИЗНЕС Online» делится с читателями опытом и рекомендациями о жизни в качестве подозреваемого и заключенного. Стоит ли безропотно переносить психологическое давление следователя, соглашаться ли с формулировками протокола? Этим вопросам посвящена вторая статья об изнанке жизни в Татарстане.

ДОПРОС: ПРЕССИНГ БЕЗ ПЫТКИ

О том, что насилие во время допроса практикуется правоохранителями поныне, все мы знаем благодаря прессе, а я, пребывая в местах не столь отдаленных, наслушался историй из первых уст, хотя лично со мной и следователи, и работники УФСИН всегда обращались корректно. Случай «Дальнего» не изжил практики пыток окончательно, хотя обычно следователи опускаются до такого, лишь допрашивая отъявленных бандитов по всяким жутким обвинениям. Однако прессинг на допросе — это совсем не обязательно мордобой.

Приведу самый банальный пример: как-то на допрос по «моему» делу вызвали владельца компании «Реклама-Центр» Фаниса Харисова. Любопытно, что его задержали прямо на улице по пути на работу в 8 часов утра, хотя по делу он проходил простым свидетелем. Должны были вызвать повесткой, но хотели напугать сразу. В следственном комитете у него забрали телефон и оставили ждать вызова в коридоре. Ждать пришлось до шести часов вечера: в кабинет не вызывали, а из здания без сопровождающего не выйдешь. Это очевидный и популярный способ «прессануть» допрашиваемого: народ настолько запуган, что не представляет, как поступать в таких случаях.

Поняв, что над вами издеваются, тратя ваше время, вы можете начать скандалить прямо на месте или на проходной, но к протестам тут привыкли. Эффективнее будет направиться прямо в приемную начальника, попросить у секретаря бумагу и ручку, и написать два заявления: непосредственно начальнику СО и прокурору города. Пишите как есть, без изысков: незаконно задержали, оказывают психологическое давление, лишая возможности дать показания и уйти. Заявление зафиксируйте у секретаря. Даже если это не даст вам возможности немедленно покинуть здание, за нарушение следователям придется отвечать, в будущем они станут деликатнее. Время вашего прихода в СО фиксируется в журнале на проходной, но лучше и самому отметить его для себя, чтобы не добиваться потом реакции дежурного.

Я специально беру для примера самые банальные случаи, которые распространяются на обычных свидетелей, — тем очевиднее губительное действие страха: даже в простых, казалось бы, ситуациях мы теряемся, попав в казенную атмосферу уставных служащих. Понятно, что следователи могут действовать жестче, в то же время не оставляя возможностей для квалификации их действий определением «пытка»: могут, например, запереть вас на несколько часов в кабинете без мебели, а могут просто заставить стоять уже под угрозой физической расправы. В неудобной позе. Станет ли человек подчиняться, зависит только от его характера и от тяжести предъявленного, но в нас еще слишком сильна память о беспределе прошлых лет.

Я помню, как Минтимер Шаймиев ввел региональный закон: следователи могли задерживать людей на 30 суток без всяких оснований, без решения суда. Шестой отдел челнинского УВД, который боролся с организованной преступностью, активно пользовался этой нормой. К примеру, в шестом отделе работал любопытный персонаж, один из основателей ОПГ «48-й комплекс», который после армии решил уйти в милицию. Здоровый такой мужик со своеобразным чувством юмора. Любил он под Новый год приехать в аэропорт и встретить самолет из Москвы. Увидит знакомое лицо — и забирает его на 30 суток. Люди с отличным настроением летят из Москвы на малую родину отметить праздник с семьями, а попадают на месяц за решетку. Я сам чуть не попал однажды. «Ты что, — говорю, — с ума сошел? За что?» А он отвечает: мне, мол, основания не нужны, я тебя закрою, а ты, когда выйдешь, можешь со мной посудиться. В те времена нормальным считалось выстроить задержанных вдоль стенки в коридоре шестого отдела, бить их и издеваться. Но и тогда все решала личность: если ты готов быть избитым в кровь, но не подчиняться беззаконию, то можешь добиться человеческого обращения и от сотрудников. Сегодня тоже случаются всякие истории — того же Ленара Миргалиева «шестушники» избивали не только в адвокатской конторе, но и в СИЗО, заставляя отказаться от определенных показаний. Сейчас те оперативники сами под уголовным делом. Известно и много других историй, но сегодня сотрудники рискуют, прибегая к таким методам, так что можно и продержаться.

СДЕЛКА СО СЛЕДСТВИЕМ — СТОИТ ЛИ?

Описанные обстоятельства редко сопровождают допросы обычных людей, не связанных с криминальным миром и не перешедших дорогу сильным мира сего. Если вы не из их числа, не забывайте, что до допроса задержанный имеет право на один звонок. Звонить, как я уже говорил в первой части, после задержания следует адвокату. Нет номера адвоката — звоните родственникам, чтобы искали они и чтобы знали о вашей ситуации. Отказывать в телефоне следователи не станут — это не только незаконно, но и неэффективно, ведь вы не станете давать показания без адвоката, а его нужно вызвать по телефону. Более того, вам обязаны предоставить возможность говорить без свидетелей и без прослушки, но на практике это не соблюдается.

Все рассказанное вам придется заверить подписью под протоколом допроса. Если протокол в общих чертах соответствует вашим показаниям, но не передает важных, на ваш взгляд, нюансов, вы можете либо потребовать его перепечатки, либо своей рукой добавить все необходимое. Некорректное отражение вашей мысли — явление частое, я сам неоднократно ловил дознавателей на этом: вроде та же мысль, но другими словами, которые искажают конечный вывод. Читать надо внимательно. При крупных расследованиях во время допроса ведется одновременно аудио- и видеозапись, но вы в любом случае имеете право на добавки в протоколе.

Пишутся они от руки на той же странице, в произвольной форме — вы можете написать дополнение, а можете указать конкретные пункты, с которыми вы не согласны. Пишите все, что нужно, не стесняйтесь — можете хоть матом послать и в конце поставить подпись, приписав «мною прочитано, с моих слов записано верно». Подпись обязательно ставится на каждом листе протокола. В период следствия я как-то обнаружил, как мне кажется, подмену страниц в одном из чужих показаний, которые мне давали для ознакомления. Было и такое, что в деле отсутствовали пронумерованные листы, — мы с адвокатом требовали, чтобы их нашли. Поэтому протокол нужно читать и заполнять внимательно. Если при себе есть телефон (если вы пришли по повестке, как свидетель), беседу можно записывать и самостоятельно. При задержании телефон, разумеется, изымают.

Существует, конечно, и еще одна линия поведения на допросах — сделка со следствием. Если подозреваемый задумался о таком сотрудничестве, он должен понимать, что «слив» других фигурантов выгоден для него лишь на этапе расследования, но в случае реального срока этот выбор аукнется стократно. А срок вполне реален — по игорному делу, например, Дмитрий Косинов избежал заключения, а вот его друг Василий Криворучко — нет. Косинов, который провел в челнинском ИВС два месяца, все это время жил в кабинете шестого отдела, не спускаясь в камеры. Он знал, что уголовники спросят с него, и не только за сделку со следствием по игорке. Прежде ему уже удалось остаться свидетелем по делу о наркотиках, хотя сам он был наркоманом со стажем, — причины такого «везения» понятны. Да, наверное, такие люди помогают насаждать законность, но в лагере они автоматически попадают в низшую касту. Косинов скостил себе наказание, оговаривая других; Криворучко же, который тоже давал показания, пытаясь облегчить собственную участь, откровенно вравший даже в отношении своих друзей-подельников, на себе испытал все «прелести» тюремной жизни. В подробности его заключения вдаваться не хочется, но такого никому не пожелаешь. Словом, главный урок, который я вынес из собственного опыта, — везде нужно оставаться человеком. Не наглость и не сила, а именно стойкость духа и принципы являются мерилом оценки в обществе преступников.

В следующий раз я расскажу о том, как вести себя с сокамерниками в ИВС и СИЗО, чтобы не попасть по неопытности в общество «неприкасаемых».

Источник «БИЗНЕС Online»